Анастасия Гусева, которую задержали тогда же, когда и Полиенко, подозревали в нанесении на стену надписи «Менты убивают людей». Она, конечно, оказалась неправа - сотрудники милиции не убили её, но вряд ли поступили морально.

Сутки без еды и воды, отсутствие медицинской помощи и возможности сходить в туалет, а также издевательства, оскорбления и угрозы – все это довелось пережить девушке, подозреваемой по делу о граффити, во время своего трехсуточного задержания.

Сначала её доставили в городской отдел милиции №2, а через пару часов перевезли в Заводской РОСК, где провели личный досмотр, составили документы о задержании, а также сфотографировали и сделали дактилоскопию. Около 16:00 девушку привезли в Заводское РУВД, где она довольно долго ждала специального транспорта, который должен был отвезти в ИВС на Окрестина.

После трехчасовой поездки по городу в «стакане» автозака Анастасию Гусеву наконец-то привезли в ИВС. По ее словам, было уже около часа ночи. В ИВС сотрудница медицинской части спросила ее о самочувствии, и тогда девушка пожаловалась ей на головные боли (у Анастасии мигрень). Сотрудница медчасти пояснила, что у неё есть только «Дротоверин», дала Гусевой две таблетки, после чего девушку вернули в «камеру-стакан». Однако спустя полчаса у Анастасии ухудшилось самочувствие, она почувствовала сильные позывы к рвоте – ей срочно нужно было в туалет.

«Тогда я начала стучать в дверь «стакана». Подошел сотрудник ИВС и спросил, в чем дело. Я сказала, что меня тошнит и что мне нужно в туалет. Он открыл дверь и позвал сотрудницу медчасти. Оба отказались вести меня в туалет. Тогда я сказала сотруднику, что в таком случае я буду тошнить ему прямо на ботинки. Он разозлился и в грубой форме начал кричать: «Ну давай, давай!», - вспоминает Анастасия.

Все это слышал и Дмитрий Полиенко, который находился в тот момент в соседней камере. Лишь когда он начал бить в двери и просить отвести Анастасию в туалет, то же самое сказал и другой дежурный ИВС. Лишь после этого Настя смогла попасть в туалет.

В камеру изолятора Гусева попала около трех часов ночи. Лишь спустя примерно 19 часов после задержания она смогла выпить воды. Еды ей не давали больше суток.

У Анастасии в Минске нет близких родственников, и поэтому передать ей передачу со средствами личной гигиены никто не мог. Ну а камера изолятора не была обеспечена такими вещами первой необходимости, как мыло, полотенце и туалетная бумага.

«Что мне оставалось делать в такой ситуации? Приходилось, простите, подтереться документами, которые я считала менее важными. Например, разъяснение прав и обязанности. И когда следователь дал мне документ – предложение о сотрудничестве со следствием – я его взяла и обрадовалась тому, что можно его использовать в качестве туалетной бумаги».

Однако на этом, к сожалению, мучения девушки не закончились. В день освобождения, 23 января, ее и других задержанных с самого утра отвезли в Заводское РУВД, откуда выпустили только вечером. Все это время задержанные находились в изолированных помещениях, похожих на карцеры, в которых были только скамейки.

После нескольких часов ожидания в «карцере», Анастасии захотелось в туалет. Она начала стучать в дверь и звать сотрудников РУВД.

«Я видела сотрудников через окошко, они точно меня слышали, но никто из них не спешил как-то реагировать. Потом дверь открыли и начали орать в мой адрес: «Чего ты такая борзая, сука, соска?» Я попросила отвести меня в туалет. В ответ я услышала: «Сейчас в…..у (нецензурно – ударю) и будешь тут сц… и ср… (нецензурно)». После этого он захлопнул дверь. И поэтому мне ничего не оставалось, как сделать все свои дела прямо на полу. И так я дальше и сидела: на скамейке в «карцере», по сути, в луже собственной мочи».

Примерно через час этот сотрудник снова зашел в «карцер», где сидела Гусева, спросил, ее ли это работа, обращая внимание на грязный пол «карцера». Услышав утвердительный ответ, засмеялся и ушёл.

Share this Story